Операция «Тайфун» должна была достойно увенчать кампанию Панцерваффе на Восточном фронте очередной блестящей победой. Однако путь к «Тайфуну» был далеко не таким простым, как может показаться на первый взгляд. Дело в том, что в середине августа вспыхнул спор между Гитлером и командованием Группы армий «Центр». Гитлер намеревался временно перейти к обороне на этом участке фронта, чтобы разгромить группировку советских войск в районе Киева, одновременно передав Группе армий «Север» дополнительные танковые соединения для полного окружения Ленинграда. Причем хочется отметить, что ни в одной из директив Гитлера или его же памятных записок не говорится ни единого слова о штурме Ленинграда или Москвы. 

Тема малокалиберных автоматических артиллерийских систем в молодой Советской республике начала развиваться с нескольким опозданием по сравнению с пулеметным вооружением. После революции на вооружении Красной Армии оставались доставшиеся в наследство от Российской империи некоторое количество автоматов Максима и Виккерса калибра 37 и 40 мм. Но достаточно громоздкие и тяжелые системы были по мнению руководства РККА малопригодны для дальнейшего развития в качестве универсального автомата для использования в качестве зенитных и противотанковых систем.

   В начале этого года сбылась заветная мечта польских властей о размещении на территории страны американских войск: в Польшу прибыла бронетехника заокеанского союзника, торжества по случаю этого «исторического успеха» прошли с максимальной помпезностью и восторгами со стороны представителей польского руководства.
И вдруг, спустя всего лишь месяц после всех этих восторгов и радостей, оказалось, что тяжелые американские танки… не проедут ни через один польский мост или виадук!

Павел Петрович Скоропадский: «Два года революции в кор­не разбили жизнь, но особенно печально было положение офицер­ства... Во всех горо­дах Украины... было громадное скопление офицеров; слоняющих­ся без всякой цели. Ра­неные и искалеченные оставались со сторо­ны правительства со­вершено безо всякой помощи... Была масса вдов и сирот... Пенсий никаких... Таких было очень, очень много...».

Мария Антоновна Нестерович-Берг: «Господи, что я увидела!., трупы же­стоко, зверски, злодейски, изуверски замученных! Ни одного расстрелянного или просто убитого, все - со следами чудовищных пы­ток... лужи крови, пройти нельзя, и почти у всех го­ловы отрублены, у многих оставалась только шея с частью подбородка, у не­которых распороты жи­воты... Такого ужаса я не видела даже у большевиков. Видела больше, много боль­ше трупов, но таких умученных не было!...»